Двенадцать ворот Бухары - Страница 66

При имени Хайдаркула комендант многозначительно переглянулся с военными.

— Хайдаркула нет в городе, — сказал он, обращаясь к Фирузе.

— Да, я знаю, его не было дома… Но, наверно, уже вернулся и сейчас у себя в Центральном Комитете…

— Что ему ночью там делать?

— Господи, как же быть?! Что с моим Асо?!

Отчаянный возглас Фирузы заставил коменданта действовать. Он молча придвинул к себе телефон и покрутил ручку. Крутил он долго, наконец снял трубку и сердито потребовал, чтобы его соединили с загородным Дилькушо. Для этого пришлось положить трубку на место, снова долго крутить ручку, и лишь после этого там откликнулись. Комендант назвал себя и спросил об Асо. Ответ так разгневал коменданта, что он закричал:

— А ты кто, караульный? Нет ли кого постарше?.. Что, спят? Разбуди!.. Не можешь? О, черт, бросил трубку!

Он снова долго крутил телефонную ручку, но безрезультатно.

— Брось, все напрасно, — сказал один из военных.

Вдруг зазвонил телефон. По мягкому тону, каким заговорил комендант, можно было понять, что он говорит с начальством.

— Да, я… Все спокойно, никаких происшествий… Вот только пришла жена Асо Хайриддин-заде… говорит, приехали к ним домой люди Асада Махсума и насильно увезли. Я звонил в Дилькушо, караульный ответил — ничего не знает… Что?.. Хорошо, хорошо!..

Разговор был окончен, комендант обратился к Фирузе:

— Звонил заместитель председателя товарищ Николай, говорит, чтобы ждали его… Приедет и отдаст распоряжение.

Слабый свет надежды забрезжил перед Фирузой. Вздохнул с облегчением и Тахир-ювелир. В комендантской стояла тишина. Только тикали стенные часы. Военные смазывали свое оружие. Комендант что-то записывал в большую тетрадь.

Время тянулось нескончаемо долго, прошел час, для Фирузы долгий, как год, а товарищ Николай все еще не появлялся. Фируза сгорала от нетерпения. Она собралась было снова обратиться к коменданту, как вошел Сайд Пахлаван.

— Что вы здесь делаете? — спросил он Фирузу и ювелира. Фируза заплакала.

— Дядюшка Сайд! — только и могла сказать она. Молчал и Тахир-ювелир, грустно потупившись.

— Возьми себя в руки, Фируза! — Густой бас Сайда Пахлавана звучал повелительно. — Что произошло? Я искал вас, искал, насилу нашел. Идемте домой.

— Они ждут товарища Николая, — вмешался комендант.

— А товарищ Николай уехал, кажется, в Вабкент, приедет, наверно, утром попозже, а не то и после полудня.

— Почему вы так думаете? ~~ удивился комендант.

— Я знаю! — многозначительно сказал Сайд Пахлаван, решительно взял Фирузу за руку и вывел на улицу. Стояла холодная осенняя ночь — тот час, когда и рыбы, и птицы спят. Тахир-ювелир дрожал от холода, но присутствие Сайда Пахлавана придало ему храбрости, и он бодро шагал.

Он знал, что Саид Пахлаван и с десятью справится. Так они шли втроем по главной улице в сторону Нового базара.

Фируза нетерпеливо расспрашивала Сайда Пахлавана, что он знает об Асо, но тот обещал рассказать об этом дома. Оймулло уже ждала их и быстро открыла ворота. Усадив всех, она отправилась готовить чай.

Сайд Пахлаван наконец заговорил.

— Успокойся, Фируза, с Асо в ближайшие дни ничего не случится. Махсума нет, он в Вабкенте — говорят, курбаши Джаббар выступил — и не скоро вернется. А Асо арестован по его личному распоряжению. Он под моей охраной, и держу я его отдельно от других арестованных. Явился я сюда по просьбе Асо. Пришел среди ночи, чтобы успокоить тебя.

— Но за что он арестован? В чем его вина?

— Асад Махсум делает что хочет, ему все можно… Думаю, что это из-за Карима, но найдется любой предлог.

— Значит, Асо так и будет во власти Асада Махсума! И вызволить его невозможно? — спросил Тахир-ювелир.

— Мы уж постараемся вызволить. Ты, Фируза, пораньше завтра пойди к Хайдаркулу. Он, кажется, сейчас в Кагане, но утром приедет. Он человек опытный, посоветует что-нибудь дельное… И мы начнем действовать. А сейчас я пойду, еще хватятся меня, мое отсутствие может вызвать лишние толки, подозрения…

Так он и ушел, не выпив даже пиалы чая, которую ему поднесла гостеприимная хозяйка.

В эту же ночь подручные Асада Махсума пытались вытащить Карима из больницы и увезти. Два человека явились к врачу и сказали, что для важного дела им нужен Карим, что с ним только посоветуются и через два часа привезут обратно. Но предлог был явно надуман. Старый опытный врач сразу это понял и решительно отказал. Карим еще болен, выходить ему нельзя, к тому же он находится в распоряжении Центрального Комитета партии и требуется его разрешение.

Люди Махсума продолжали настаивать, стали даже угрожать. Ну что ж, сказал врач, он позвонит в ЧК и в Центральный Комитет. Как и следовало ожидать, они тут же ушли. На улице стояли два вооруженных милиционера, и подручным Махсума ничего не оставалось, как сесть на коней и ускакать. А врач предупредил медицинских сестер, чтобы никого к Кариму не пускали и сам Карим чтобы на улицу не выходил…

Все это в подробностях разболтала Кариму одна из сестер и, нагнетая ужасы, сказала, что его даже могут убить.

Карим к тому времени чувствовал себя уже неплохо. Небольшая температура и легкий кашель не очень беспокоили его. Все мысли были устремлены к любимой; спасти ее, отомстить Асаду Махсуму — вот о чем только и думал он. Однажды, когда его посетил врач и хотел назначить новое лечение, он взмолился:

— Я здоров, доктор! Моя температура, кашель — все от волнения. Как я могу спать спокойно, когда похитили мою любимую! Я должен ее спасти, пусть ценой жизни!